КАСПИЙ: МОРЕ ИЛИ ОЗЕРО?

1998 КАСПИЙ: МОРЕ ИЛИ ОЗЕРО? Бутаев А.М.

1. Противостояние

Вначале одно предложение, которое имеет основополагающее значение для понимания сути проблемы. По оценкам аналитических центров некоторых зарубежных нефтяных компаний Каспийский регион в XXI веке станет основным поставщиком нефти и газа на мировой рынок. ...Официальное и открытое противостояние в Каспийском регионе началось после подписания 20 сентября 1994 года Азербайджаном и международным нефтяным консорциумом Гюлистанский нефтяной контракт по разработке каспийской нефти, получивший название “контракта века”. Буквально через считанное число дней после подписания этого проекта радио “Свобода” известило мир о том, что на Кавказе столкнулись интересы США и России. Трещина пошла. На “контракт века” Россия ответила нотами Азербайджану и Великобритании и ограничилась устным протестом Соединенным Штатам. В ответ США открыто поддержали односторонние действия Азербайджана в Каспийском море... Прошло не многим более двух лет. В феврале 1997 года сенатор Роберт Бирд в своей речи “Американская политика по отношению к Каспийскому региону” назвал Азербайджан стратегическим партнером США на Кавказе, а в августе президент Билл Клинтон объявил Каспийский регион зоной национальных интересов США. И, как утверждают аналитики, получение доступа к каспийской нефти всего лишь звено в цепи суперстратегической цели Запада - получение доступа к сырьевым ресурсам всего постсоветсткого пространства. Но прежде, чем получить доступ к каспийской нефти, Западу придется решить одну стратегическую задачу - вытеснить Россию из прикаспийского региона. Ни больше, ни меньше. Не стоит в стороне и исламский Восток, особенно, Турция, хотя ее цели выглядать несколько скромнее - экономическое объединение тюркоязычных стран региона. Достаточно четко обозначилось и баррикадное противостояние между Прикаспийскими государствами: Россия-Туркменистан-Иран, на одной стороне, Азербайджан-Казахстан - на другой. С большой долей уверенности можно сказать также, что противостояние между прикаспийскими государствами-членами СНГ преднамеренно стимулируется заинтересованными внешними силами; за каждой страной шеренгой (у кого больше, у кого меньше) выстроились иностранные нефтяные компании с трудом угадываемыми очертаниями того, что они несут “за пазухой”. Примечательно и то, что монолитность “тройки” существенно уступает монолитности “двойки”. Иран и Туркменистан не раз показывали, что в выгодных для себя условиях могут отказаться от союзничества с Россией. Так, в декабре 1995 года министр нефти Ирана Голям Реза Ага-заде заявил: “Иран будет руководствоваться экономической целесообразностью, а не политической конъюнктурой в решении проблем своего участия в проектах освоения нефтегазовых месторождений Каспия”. Как это не покажется парадоксальным, усердно помогает Западу и Россия. Своими необдуманными действиями и политическими просчетами она сама в значительной степени расшатала свое положение на Кавказе. Далеко не в пользу России завершились чеченские события. Далеко не в пользу России решаются современные, но корнями уходящие в Россию, проблемы Северного Кавказа. Явный дипломатический просчет допустила Россия и, подписывая в ноябре 1996 года Меморандум о создании совместной с Туркменистаном и Ираном нефтяной компании; тем самым она косвенно подтвердила азербайджано-казахстанский вариант раздела моря. И слухи о том, что Государственная нефтяная компания Азербайджанской республики (ГНКАР) уступила 10% из своей 30%-ной доли участия в “контракте века” российской нефтяной компании ЛУКойл за подключение Москвы к решению карабахской проблемы, не повысили международный авторитет России. Не сняли подозрения на этот счет и объяснения вице-президента ГНКАР Ильхама Алиева (сына президента Азербайджана), якобы ЛУКойл был включен в проект, как наиболее динамично развивающаяся нефтяная компания. Но в самое щекотливое положение поставила Россия себя, расценивая сначала, как “несомненный успех”, затем, как “грубую ошибку” участие АО ЛУКойл в “контракте века”. Даже не искушенный в политике человек, наверное, многое понял, когда 6 августа 1997 г. президент Борис Ельцин перед всем миром и в присутствии президента Сапармурада Туркменбаши объявил об аннулировании контракта ЛУКойла с Азербайджаном. (Здесь есть одна неувязка: ЛУКойл - компания частная, и вряд ли президентская власть распространяется на нее. Другое дело, “Роснефть” - компания пока еще государственная). Битва за каспийскую нефть уже началась. И эпицентр мировой экономики и геополитики постепенно и неотвратимо перемещаются в регион Каспия. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что страны СНГ - бывшие Союзные Республики, демонстративно сближаются с НАТО, а в странах восточного побережья Каспия НАТО уже проводит масштабные военные учения; военное присутствие НАТО в этих странах - вопрос времени. Правда, Борис Немцов успокоил, заявив недавно: “Мы не допустим на Каспий 6-й американский флот”. Но сегодня прикаспийские страны (и неприкаспийские тоже) заняты решением главной тактической задачи - разделом Каспия, точнее, воздушного пространства над морем, морских вод и морского дна. На дипломатическом языке это называется определением статуса Каспия. Прикаспийские государства вот уже более 5-ти лет никак не могут определить его.

www.caspiy.net

2. Статус Каспия

Каспий, который почти 250 лет был зоной Российско-Иранских политических и экономических интересов, стал, после российско-Ирано-Азербайджано-Казахстано-Туркменистанских интересов. И молодые наследники Союза Советских Социалистических Республик объявили свои права на его богатства. Предысторию вопроса о статусе Каспия нужно искать в Рештском договоре между Россией и Персией 1729 года по демаркации и передаче некоторых территорий в ведение России для обеспечения свободы торговли и судоходства по Каспийскому морю и рекам Аракс и Кура. Затем в Гюлистанском договоре 1813 года и заменившем его Туркманчайском договоре 1828 года, согласно которым России предоставлялось на вечные времена исключительное право иметь военный флот на Каспийском море. Персия сохраняла право только на торговое судоходство. Это означало полное подчинение Каспийского моря Российской юрисдикции. Советская Россия отказалась от монопольных прав на Каспий и бессрочные советско-иранские договора 1921, 1935 и 1940 годов определили равные и исключительные права на осуществление морской деятельности на Каспийском море двух прикаспийских государств - СССР и Ирана. (Для юридической чистоты, важно отметить, что договор 1921 года был заключен между РСФСР и Персией). Только эти два государства, их организации и граждане имели право на морепользование. Закрытость режима Каспия четко сформулирована в статье 14 Договора 1935 г., в которой говорится: “на всем протяжении Каспийского моря могут находиться только суда, принадлежащие СССР и Ирану, и равным образом гражданам и торговым транспортным организациям одной из обеих Договаривающихся Сторон, плавающие соответственно под флагом СССР или под флагом Ирана. Они равным образом соглашаются иметь в качестве экипажа на судах только лиц, принадлежащих к их государству”. Иран удовлетворил даже просьбу СССР не иметь среди служащих, рабочих и подрядчиков управления порта Пехлеви (Энзели) неперсидских подданных. При этом официально ни Ираном, ни Россией ни разу не ставился вопрос о разграничении территориальных вод Каспия. Об этом красноречиво свидетельствует, например, нота МИД Ирана, направленная в Посольство СССР в Тегеране в 1976 году, в которой сказано: “Никакого договора, или соглашения, или установленного порядка относительно линии морской границы между Ираном и Союзом Советских Социалистических Республик в Каспийском море не существует”. И тем не менее, на практике и Иран, и СССР придерживались условной границы по линии Астара-Гасан-кули (см. фиг. 1), и она стала взаимно соблюдаемой обеими странами нормой. Установленный советско-иранскими договорами статус Каспийского моря как закрытого (внутреннего, внутриконтинентального) моря (водоема), практически был признан всем международным сообществом государств и нашел подтверждение в доктрине международного права. Его пролонгирование в современность означает: а) каждое прикаспийское государство имеет суверенные права на 10-мильную зону и все прикаспийские государства имеют равные права на оставшуюся часть моря (фиг. 1); б) Каспийское море является закрытым для государств, не имеющих естественного доступа в его бассейн, что исключает из морской деятельности неприбрежные государства, их компании и организации.


Фиг. 1. Каспий - закрытое море.


По мнению Баку (и в этом его прямо или косвенно поддерживают другие Прикаспийские государства), советско-иранские договора уже утратили юридическую силу, поскольку на политической карте мира нет государства с названием “СССР”. Такая интерпретация проблемы идет, однако, в разрез с международно-правовыми нормами. Во-первых, оба субъекта (Россия и Иран - РСФСР и Персия), между которыми был установлен режим Каспийского моря сохранились на политической карте мира. Во-вторых, по всем международным нормам, Россия является правопреемницей СССР - членство СССР в ООН продолжила Российская Федерация. В третьих, новые суверенные государства, родившиеся на территории бывшего Союза, в соответствующих актах обязались соблюдать международные договора, заключенные Советским Союзом. И, наконец, по всем международным правам при появлении новых государств статус пространства общего пользования не подвергается одностороннему пересмотру; он может лишь модифицироваться с согласия всех пограничных (прибрежных) государств с обязательным участием тех государств, договорами (соглашениями) между которыми был закреплен существующий к моменту образования новых государств, статус. Поэтому, если непредвзято руководствоваться принципами и нормами международного права, то ни у одной новой прикаспийской страны нет достаточной юридической базы для отмежевания от советко-иранских договоров. И главный их довод о том, что они сами не являются участниками советско-иранских договоров, юридически не состоятелен. Нынешняя официальная Российская позиция сводится к тому, что до полного и окончательного завершения переговоров пяти Прикаспийских государств о статусе Каспия неукоснительно руководствоваться советско-иранскими договорами. А это означает, что единственно правомочным на Каспии в настоящее время является режим общего (для всех прибрежных стран) и закрытого (для всех неприбрежных стран) морепользования. Эксперты ООН по морскому праву в 1995 году подтвердили юридическую обоснованность такой позиции России. Баку же упорно настаивает на полном разделе Каспия, выдвигая все новые и новые аргументы. В частности, он утверждает, что статус Каспия невозможно узаконить на основе советско-иранских договоров, поскольку в них вообще не затрагиваются вопросы освоения морского дна. Это действительно так. Однако, не упоминание каких-то конкретных видов деятельности в советско-иранских договорах не искажает сути принципа рассмотрения Каспийского моря, как закрытого водоема. Российская сторона признает, что советско-иранские договора требуют совершенствования с учетом современных политических реалий и выражает готовность идти на определенные компромиссы, но настаивает на признании неправомочности и нелегитимности любых односторонних действий по экспроприации и демаркации внутрикаспийских границ. Жесткий отпор со стороны России отходу от советско-иранских договоров, которые, кстати, позволяют этим двум государствам воспользоваться правом вето, вынудил Прикаспийские государства искать иные пути раздела моря. На стол легли два варианта, предлагающие рассмотреть Каспий либо, как открытое море, либо, как пограничное (межнациональное) озеро. Надо сказать, что рано или поздно придется ответить на вопрос, что собой представляет Каспий - море или озеро? Здесь важно подчеркнуть, что суть разногласий не столько в том, является ли Каспий морем или озером в географическом понятии, сколько в том, подпадает ли Каспий под Конвенции ООН по морскому праву. С глубокой древности за Каспием закрепилось название “море”. Естественно, историческая традиция не может служить отправной точкой для решения проблемы статуса Каспия. Не могут служить критерием и его размеры - международные правовые акты не учитывают размеры водоема при его отнесении к морю или озеру. В этом вопросе до сих пор нет согласия и в научных кругах. Большинство географических энциклопедий ограничивается определением Каспия, как “море-озеро”. В официальных советских справочных изданиях (Малый атлас СССР, 1978г., Малый атлас Мира, 1981 г.) Каспийское море отнесено к озерам. Энциклопедия “Британика” считает не совсем правильным называть Каспийское море “озером”, так как в геологически недавнее время оно было связано через Азовское, Черное и Средиземное моря с Мировым океаном, а потому, заключает “Британика”, более корректно рассматривать Каспий как “внутреннее море”. Основополагающим принципом отнесения водоема к категории “море” или “озеро” Конвенции ООН по морскому праву определяют характер его сообщения с Мировым океаном. По этому признаку к открытому морю относится водоем, непосредственно сообщающийся с Мировым океаном, к полузамкнутому морю - водоем, сообщающийся с Мировым океаном через другие моря, и к замкнутому морю - водоем, сообщающийся с Мировым океаном через естественный узкий проход. Реки и искусственные каналы не являются объектами международного морского права и потому они не превращают внутриконтинентальные водоемы в моря. Если следовать букве и духу Конвенции ООН по морскому праву, то Азовское море, соединенное с Атлантическим океаном арданелы-Эгейское море-Средиземное море-Гибралтарский пролив, следует считать морем, а Каспийское море, не сообщающееся с Мировым океаном через естественные проходы, - озером. Следовательно, физико-географические характеристики Каспия Конвенцией ООН не охватываются, и при всем желании нельзя применять к Каспийскому морю, удаленному от Мирового океана на тысячи километров, понятие открытого, полузамкнутого или замкнутого моря. И именно полная обособленность Каспия привела к тому, что его уровень установился ниже абсолютной отметки уровня Мирового океана в среднем на 26 м. Поэтому в юридическом смысле Каспийское море морем не является. Придание водоему статуса “моря” дает право любому неприбрежному государству на морепользование. Но даже в этом случае правовой режим замкнутого моря в подавляющем большинстве случаев определяется Конвенцией (Соглашением), заключенной между прибрежными государствами. Так, правовой режим черноморепользования до сих пор регулируется Конвенцией, принятой в г. Монтрё еще 1936 году, несмотря на то, что одна из Договаривающихся сторон (а именно СССР) уже не существует. В частности, проход военных судов нечерноморских государств ограничен по классу, тоннажу и временем пребывания в Черном море. (Правда, Турция в 1994 году, ссылаясь на тот же монтрёнское соглашение, в одностороннем порядке ввела ограничения и на проход через Босфор большегрузных российских нефтяных танкеров ввиду их якобы экологической уязвимости). В случае признания Каспия обычным морским пространством на него распространяются соответствующие статьи Конвенции ООН по континентальному шельфу и морскому праву 1958 и 1982 годов. По этому варианту каждое прикаспийское государство имеет суверенные права на 12-мильные территориальные воды (континентальный шельф) и 200-мильные исключительные экономические зоны (фиг. 2). Поскольку максимальная ширина моря не превышает 200 морских миль, то внешние границы исключительной экономической зоны предлагается определить на основе принципа серединной линии. Все другие государства, в том числе, и не имеющие выхода к морю, те же США или Англия, в исключительной экономической зоне пользуются свободой судоходства и полетов, прокладывания кабелей и трубопроводов, проведения научных исследований и других, правомерных с точки зрения международного права, видов деятельности. К разработке ресурсов своего континентального шельфа любое прикаспийское государство может привлечь компании государств, не относящихся к числу прикаспийских.


Фиг. 2. Каспий - открытое море.


Вариант “Каспий-море” с незначительными оговорками поддерживал Казахстан и, надо думать, многие страны, расположенные вдали от Каспия - они получают такие же права на морепользование, как и на всех открытых морях мира. Примечательна, например, позиция Вашингтона: он считает, что система Волга-Дон должна быть открыта для прохождения судов под любым флагом. Иначе говоря, искусственный канал приравнивается к естественному проходу, превращая тем самым Каспий в море. Озеро в юридическом смысле не имеет таких категорий, как экономические зоны, шельфы, территориальные воды. Озеро относится к внутренним водам - суверенным территориям прибрежных государств, на которые международный режим не распространяется (принцип невмешательства ООН во внутренние дела государств). Установление режима пограничного озера является исключительной компетенцией самих прибрежных государств. Поэтому общепризнанных или общепринятых правовых норм раздела пограничных озер, определяющих хотя бы общие правовые вопросы раздела и эксплуатации ресурсов, не существуют. Одна общепризнанная норма все же существует: разграничение пограничного озера может быть осуществлено только по взаимному согласию всех прибрежных государств. Раздел пограничных озер, как правило, регулируется договорами сопредельных государств, и чаще всего режим их пользования устанавливается общим. Именно так поделены Чад (Камерун-Чад-Нигерия-Нигер), Великие озера (США-Канада), Виктория (Кения-Уганда-Танзания), Констанс (Австрия-Германия-Швейцария) и многие другие пограничные озера мира. С общим режимом каспийпользования Азербайджан категорически не согласен. Его усилия главным образом направлены на раздел морского дна, то есть нефти и газа. Желая получить наиболее богатые нефтегазоносные районы Каспия, он ввел в международную практику понятие “национальный сектор Каспийского моря такой-то страны”, создав тем самым прецедент. Какой-то шанс на получение национального сектора моря появляется при определении статуса Каспия, как межнационального озера. Здесь кстати будет замечено, что в бытность СССР советская часть Каспийского моря (севернее линии Астара-Гасан-Кули) была условно поделена между Азербайджаном, Казахстаном, Россией и Туркменистаном по принципу “межнациональное озеро”. Отсюда и ссылки постсоветских государств на “исторически сложившиеся национальные сектора”. Но никакого правового обоснования эти сектора не имели; единоличным хозяином советской части Каспийского моря оставался СССР.


Фиг. 3. Каспий - межнациональное озеро.


Баку настоятельно требует определить национальные сектора Каспия путем “продления” сухопутных границ до серединной линии моря (фиг. 3). В этом случае, границы соответствующих секторов становятся государственными границами со всеми вытекающимися отсюда последствиями. В первую очередь это означает, что каждое прибрежное государство в своем секторе имеет полный и исключительный суверенитет на все виды деятельности. Любая деятельность другого государства, включая судоходство, полеты, научные исследования, может осуществляться только с согласия хозяина сектора. В этом варианте, все-таки, нужно учесть, хотя бы два негативных момента. Первый. Внутриконтинентальные водоемы чрезвычайно уязвимы с экологической точки зрения. Каспий - не исключение. Поэтому вряд ли можно согласиться с тем, что эксплуатация, скажем, азербайджанского сектора Каспия, или нарушение заповедного режима Северного Каспия Казахстаном, или реализация Азербайджано-Казахстанского проекта прокладки тефтепровода по дну моря являются сугубо внутренними делами этих стран. Второй. Такой раздел Каспия заведомо ущемляет интересы большинства прикаспийских государств как в отношении судоходства, так и в отношении возможностей осуществления двустороннего сотрудничества. Так, Россия (см. фиг. 3) лишается общей границы с Туркменистаном и Ираном, Туркменистан - с Россией, Иран - с Казахстаном и Россией, Казахстан - с Ираном; только Азербайджан сохраняет общие границы со всеми прикаспийскими государствами. Бесспорно и то, что такой раздел моря приведет к его милитаризации, ибо государственные морские границы будут охраняться пуще, чем сухопутные. Отсюда однозначно следует, что права каждого государства должны быть лимитированы обязанностью учитывать общие интересы всех прибрежных государств по защите и сохранению морской среды и его биоресурсов, сохранению стабильности в регионе, обеспечению военно-политической безопасности и другими ограничениями. Более того, “озерный” вариант статуса, как и вариант “закрытого моря”, дает определенные основания для исключения из морской деятельности на Каспии неприбрежных государств, их компаний и организаций. Во всяком случае, на участие третьих стран в национальных проектах одних стран необходимо получить согласие других стран. По мере развития событий позиция Казахстана все больше и больше приближалась к позиции Азербайджана, и к настоящему времени между ними достигнуто полное единство взглядов. Министр геологии и охраны недр Казахстана Серик Бекдаукеев еще в 1994 году заявил: “Республика выступает за четкое определение границ участков Каспийского моря, на которых каждое прикаспийское государство может осваивать углеводородные ресурсы”. Таким образом, за раздел Каспия на сектора национальной юрисдикции голосуют Азербайджан и Казахстан, против такого раздела моря ( с теми или иными оговорками) выступают Россия, Иран и Туркменистан. Можно заключить: статус “озера” не исключает раздел Каспия на национальные сектора, но и не обязывает прибрежных государств к этому. И еще. До ноября 1996 года Москва, Ашгабад и Тегеран полностью отрацали возможность национализации участков моря в центральной его части. Однако их позиция со временем стала более гибкой: идти на конфронтацию с Баку и Алма-Атой не выгодно ни одной из прикаспийских стран, в том числе и России, подписавших немало соглашений об экспортном транзите нефти из азербайджанского и казахстанского секторов Каспия. К тому же, иностранные нефтяные компании уже имеют “весомое слово” в регионе. Так, британо-американский план “Шторм над Каспийским морем” предусматривает установление транснационального контроля над каспийскими ресурсами в случае, если разногласия Азербайджана и Казахстана с другими странами региона усилятся. Так что, США и Великобритания (а возможно, НАТО) обеспечили Азербайджану и Казахстану “полную гарантию безопасности” от других стран СНГ. Пятилетняя история определения статуса Каспийского моря показывает, что этот вопрос не имеет простого и быстрого решения. Учитывать все детали проблемы и просчитывать возможные побочные последствия оказалось весьма сложной задачей. Складывающееся противостояние между прикаспийскими государствами, по всей видимости, приведет к необходимости выработки нового (особого) международно-правового статуса Каспия. Наиболее приемлемым вариантом аналитики считают пакетно-комплексное или рамочное решение проблемы. На самом деле, для определения статуса Каспия подлежат урегулированию и согласованию между всеми прикаспийскими странами следующие вопросы: 1) определение приоритетов в эксплуатации биологических и минеральных ресурсов, установление механизмов их распределения между прибрежными государствами; 2) установление пределов суверенных прав и юрисдикции прикаспийских стран; 3) решение экологических проблем защиты и сохранения морской среды с учетом исключительно высокого уровня взаимосвязи прибрежных государств; 4) обеспечение военной безопасности прикаспийских государств и решение вопросов военного мореплавания. Каждый из этих вопросов в отдельности может быть решен соответствующими Соглашениями или Договорами. На совещании министров иностранных дел Прикаспийских государств в Ашгабаде (ноябрь 1996г) такие попытки были предприняты, и при знакомстве с материалами совещания создавалось впечатление, что вопрос о статусе Каспия вот-вот решится. Россия предлагала разделить Каспий на национальные зоны шириной 45 миль от побережья, а оставшуюся серединную часть объявить районом совместного владения и общей ответственности.

Предлагалcя также вариант, показанный на фиг. 4, по которому каждое прикаспийское государство имеет право на суверенное использование 20-мильной зоны территориальных вод и плюс 20-мильной исключительной экономической зоны.


Фиг. 4. Каспий - ни море, ни озеро.


На зону территориальных вод, ограниченную государственной границей, равно как и на воздушное пространство над ней, на ее дно и недра распротраняется суверенитет прибрежного государства. В исключительной экономической зоне прибрежное государство имеет суверенные права в целях разведки и сохранения биологических и минеральных ресурсов, а все другие прибрежные государства пользуются свободой судоходства и полетов. Серединная (внутренняя) часть Каспия и его недра, оставшиеся за 40-мильной зоной, являются общим достоянием всех прикаспийских государств (зоной кондоминиума) и должны управляться совместно. В Ашгабаде договорились также о создании Организации регионального сотрудничества Прикаспийских государств, в рамках которой должны решаться все вопросы использования Каспия и его ресурсов. Это предложение высказал президент Ирана Хашеми Рафсанджани еще в начале 1992 года. Стороны пришли к соглашению о необходимости быстрейшего принятия Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, на основе которого могут быть заключены многосторонние соглашения по вопросам судоходства и полетов, демилитаризации и демаркации водных границ, использования минеральных и биологических ресурсов, защиты и сохранения экосистемы, уровенного режима моря. Однако, судя по дальнейшему ходу событий, вопрос о статусе Каспия отодвигается на неопределенный срок. Правда, в запасе есть еще один вариант - определить статус Каспия с помощью Международного суда. Такой прецедент есть - Международный суд разделил в свое время Северное море. По прикидкам экспертов на судебное решение статуса Каспия потребуется минимум 5 лет, а по нормам международного права до вынесения решения суда любая деятельность в спорном регионе без общего на то согласия запрещается. Кроме того, Северное море - море, и на него распространяются Конвенции ООН по морскому праву, а Каспийское море - озеро, и на него не распространяются Конвенции ООН по морскому праву. Очевидно одно: рано или поздно, до суда или после, Прикаспийским странам все равно придется договориться. Это такая же истина, как и та, что Волга впадает в Каспийское море. Но сегодня доминируют конъюнктурные интересы прикаспийских стран, подогреваемые внешними силами, и четкое определение статуса Каспия кому-то не выгодно, кому-то нужен в этом регионе правовой вакуум, и вряд ли эта проблема будет решена в уходящем тысячилетии. Главную же причину противостояния прикаспийских государств найти не трудно. Это - каспийская нефть. И “двойка” в одностороннем порядке (с молчаливого согласия России) уже приступила к разделу Каспия на национальные сектора по собственным чертежам. Так, Азербайджан включил нефтяные месторождения Азари, Кяпаз и частично Чираг в “свои” юридически несуществующие сектора, хотя на самом деле они расположены в туркменской части моря. На заявление МИД Туркменистана весьма своеобразно отреагировал Гейдар Алиев: “Проблема есть, но она нам не мешает”. Разгорается спор и между Казахстаном и Россией; Казахстан начал осваивать спорное месторождение нефти в Северном Каспии. Не совсем корректно повела себя “двойка” и по поводу протеста Москвы и Тегерана на сооружение подводного нефтепровода Мангышлак-Апшерон, заявив, что нефтепровод пройдет через азербайджанский и казахстанский участки Каспия. Из сказанного чуть выше, поведение “двойки” легко объяснимо. И именно каспийская нефть побудила США объявить Каспийский регион зоной своих жизненно важных интересов. При этом цели США высвечиваются достаточно прозрачно: а) страхование от политических неожиданностей на Ближнем Востоке; б) снижение цен на нефтепродукты, устраивая конкуренцию между нефтедобывающими странами; в) сохранение собственных запасов нефти для своих потомков.

www.caspiy.net



3. Каспийская нефть

Отметим сразу, что оцениваемые в недрах Каспия запасы нефти и газа по разным источникам сильно расходятся - от декларируемых баснословных до реальных неизвестных. На современной стадии геологической изученности дно Каспия входит в состав трех основных нефтегазоносных бассейнов - Северо-Каспийского, Средне-Каспийского и Южно-Каспийского, в которых выделяются около 10 областей (фиг. 5). Весьма слабо изучена российская северо-западная часть Северо-Каспийского нефтегазоносного бассейна, которая с 1975 года была объявлена заповедной зоной. По оценкам российских геологов разведанные (выявленные) запасы углеводородного сырья региона составляют 12 млрд тонн условного топлива (ТУТ), в том числе, 7 млрд тонн нефти. По другим оценкам запасы только нефти в недрах Каспия составляют более 13 млрд тонн, по третьим - 22 млрд тонн. Считается, что этих запасов при их интенсивной добыче хватит, по меньшей мере, на ближайшие 50 лет.

Распределение этого богатства между прикаспийскими странами зависит от того, как расчертить на Каспии национальные зоны. Приводимые в таблице 1 данные, как рентген, высвечивают интересы прикаспийских государств. Если принять “озерный” вариант (фиг. 3) , то доступ к каспийской нефти в основном получают Азербайджан и Казахстан. Если же исходить из концепции “закрытого моря”, определяемого советко-иранскими договорами (фиг. 1), то каждое государство имеет суверенные права на разработку месторождений, расположенных в 10-мильной зоне (первая цифра в третьей колонке) и равные права на разработку месторождений центральной части моря (по 1.84 млрд из 9.2 млрд ТУТ). В этом случае все прикаспийские страны получают более или менее одинаковые куски "черного золота".


Фиг. 5. Нефтегазоносность Каспия и его побережья



Таблица 1. Распределение разведанных запасов углеводородов (млрд ТУТ) между прикаспийскими государствами
Прикаспийское
государство и протяженность береговой линии, км По варианту "межнациональное озеро" По варианту "закрытое море"
Россия, 695 2 0.5+1.84=2.34
Азербайджан, 850 4 1.0+1.84=2.84
Казахстан, 2300 4.5 1.0+1.84=2.84
Туркменистан, 1200 1.5 0.3+1.84=2.14
Иран, 900 0.5 0.1+1.84=1.94




Потенциальные ресурсы Дагестана по одним оценкам составляют 313 млн тонн нефти и 618 млрд куб. м газа, по другим - 132 млн тонн нефти и 78 млрд куб. м газа. Прямо таки чудовищно-хищнический интерес проявляет к Каспийскому региону Запад. Каспийское море и прилегающий к нему регион превращается в один из основных центров активности ведущих нефтяных компаний и фирм мира. Известно участие в разработке каспийской нефти и газа компаний Mobil, Chevron, Willbroc, Exxon, Unocal, Орикс, Santa Fe International Services Inc., DG Seis Oversends, Western Atlas International, Pennozoil, McDermott (США); Total, Elf Aquitaine, Технин (Франция); Ramco (Южная Корея), Monument, British Gas, British Petroleum, Broun and Root (Англия); Agip (Италия); Маннесман (Германия); Chioda, Nichimen, Митцубиси, Itochu Corporation, Мицуи Корпорейшн (Япония); Gama, Turkish Petroleum, Turkish State Oil Compani (Турция); Bridas (Аргентина); Petronas (Малайзия); FELS (Сингапур); Кварнер, Statoil (Норвегия); Delta Nimiz (Саудовская Аравия); Scan-TransRail (Финляндия); Me Connel Dowel (Австралия). Созданы многочисленные совместные предприятия: российско-американское “ЛУКАРКО”, азербайджано-турецкое “Азфен”, Азербайджано-американское Caspian Drilling Co, Российско-британское CaspOilDevelopment. В освоении каспийской нефти активное участие принимает Иранская нефтяная корпорация (ОТЕС) и Государственная нефтяная компания Китая. В последние годы прошли конференции по проблемам Каспия в Токио, Париже, Стамбуле, Лондоне. С 1996 года в Англии издается международный бюллетень “Каспийские Новости” (Caspian Brief)... Прикаспийские же страны СНГ в буквальным смысле устроили между собой соцсоревнование, как дешевле уступить свои ресурсы Западу. Безудержная добыча нефти в России и в Прикаспии уже сделала это бесценное сырье дешевым ... для Запада. И западные транснациональные нефтяные компании, стремясь меньше вкладывать-больше получать, устремились туда, где легче всего добывается нефть сегодня. Во всех нефтегазоносных областях Каспийского региона уже к 2005 году ожидается резкий прирост извлекаемых углеводородных ресурсов (табл. 2). Интерес западных нефтяных компаний к ресурсам Каспия придал мощный стимул для активизации США и Турции в политических процессах, происходящих в регионе. И между ними идет отчаянная борьба - кто кого? Но уже наметилось явное стремление британо-американских нефтяных компаний установить транснациональный контроль над природными ресурсами Каспия, а там, глядишь, не так уж далеко и до политического контроля. Такой пример. Американские компании, которых при создании (1992 год) Тенгиз-Комсомольская-Тихорецк-Новороссийск, общей протяженностью 1500 км, с пропускной мощностью 60 млн тонн нефти в год и стоимостью 1.2 млрд долларов) не было и близко, вышли на второе (после России) по значимости место.

Таблица 2. Планируемый к 2005 году прирост извлекаемых запасов нефти и газа
Нефтегазоносная область Ожидаемый прирост
газ, млрд.м 3 нефть, млн.тонн
Астраханско-Тенгизская 50 200
Промысловско-Бузачинская 10 20
Предкавказская и Мангышлакская 10 10
Терско-Каспийская и Самурско-Песчаномысская 10 30
Северо-Апшеронская 30 20
Апшероно-Прибалханская 50 50
Южно-Каспийская 60 40
И т о г о 220 370




Чтобы читатель имел количественное представление о долевом пае иностранных фирм в разработке каспийской нефти, в таблице 3 приведены некоторые сведения об их участии в разработке азербайджанской нефти. По словам президента ГНКАР Натика Алиева, которые, впрочем, можно вложить в уста любого руководителя прикаспийских стран, ускоренное развитие нефтегазовой отрасли на основе привлечения иностранных инвестиций было единственным шансом для Республики Азербайджан выйти из полосы затянувшегося экономического кризиса. С 20 сентября 1994 года - со дня подписания первого международного контракта, общая сумма планируемых инвестиций в нефтяную промышленность Азербайджана выросла до 15 млрд долларов и по темпам роста инвестиций Азербайджан занимает лидирующее положение в СНГ. Мощный рывок в привлечении иностранных инвестиций сделал и Казахстан, который также рассчитывает на каспийскую нефть, как залог своей независимости и благополучия.

Таблица 3. Доля участия иностранных фирм в разработке азербайджанской нефти
Контракт, дата подписания Запасы:
декларируеые/реаль-ные, млн. тонн Участники и их доли
"Контракт века",

сентябрь 1994 г. (Месторождения Азари, Чираг, Гюнешли) 510/150 АМОКО .......................17%

Эксон ........................8%

Пеннзойл .....................4.8%

ЮНОКАЛ ......................10,1%

ГНКАР .......................10%

РАМКО ........................2.1%

ЛУКойл ......................10%

Статойл ......................8.6%

Туркиш петролеум .............6.7%

Бритиш петролеум.............17.1%

ИТОЧУ ........................3.9%

Дельта пимес .................1.7%
"Карабах",

ноябрь 1995 г . (100-200)/50 Пеннзойл.......................30%

ГНКАР...........................7.5%

Аджип...........................5%

ЛУКойл..........................7.5%

ЛУК-Аджип......................50%
"Ленкорань-Дениз", январь 1997г 120/20 Эльф Акитен.................75%

ГНКАР................ ..........25%
"Шах-Дениз",

июнь 1996 г. (200-230)/- ГНКАР................ ..........10%

ЛУКойл............... .........10%

ОТЕС .................. ...........10%

Эльф Акитен.......... ......10%

Туркиш петролеум.. ....9%

Бритиш петролеум.. ....25.5%

Статойл..........................25.5%




Общая длина Российского побережья Каспия составляет 695 км; к морю выходят территории Дагестана (490 км), Калмыкии (100 км) и Астраханской области (105 км). Россия у своих берегов ни разведку, ни добычу нефти пока не ведет, но по утверждению бывшего министра топлива и энергетики Юрия Шафраника “Россия намерена увеличить свою долю в международном консорциуме по освоению нефтяных месторождений Каспийского шельфа”. На российском шельфе сейчас единственным подготовленным к освоению месторождением является Инчхе-море. Лицензией на него владеет компания CaspOilDevelopment, созданная британской J.P.X. (30.5%), российской Роскаспнефтью (39.5%) и нашей Дагнефтью (30%). Можно лишь предположить (наши СМИ об этом умалчивают), что дележ дагестанской нефти уже начался. ...Все возвращается на круги своя. И как не вспомнить старый учебник: “При царизме 2/3 бакинских нефтяных предприятий принадлежали иностранным капиталистам. Они вели себя здесь как колонизаторы, варварски расхищая богатства нашей страны”. И не покидают навязчивые вопросы: под аккомпанемент рапсодии “Второй Кувейт”, не загоняют ли нас в нищету?, не восторжествует ли и на этот раз любимое изречение нашего премьера Виктора Черномырдина: “Думали, как лучше, - получилось, как всегда”?, не считают ли наши нынешние политические руководители, что холодная война проиграна, и не в счет ли репараций Западные страны берут наши ресурсы?...


www.caspiy.net


4. Вокруг Каспия

Добыча нефти и газа - только одна часть программы освоения каспийского шельфа. Другая часть - доставка минеральных ресурсов Каспия на мировые рынки, и она приобрела ярко выраженную политическую окраску, явно направленную на вытеснение России из региона. По оценкам российского Министерства топлива и энергетики, общий экспортный потенциал Каспия не превышает 70-80 млн тонн нефти в год. Однако, цифры декларируемых запасов, как мы уже отмечали, иные. Так, по утверждениям азербайджанских нефтяных компаний разведанные запасы высококачественной нефти (легкая, малосернистая) шельфа Азербайджана, составляют 2.3 млрд тонн, а неоткрытые - более 7 млрд тонн. Неоткрытые казахстанские запаси нефти оцениваются в 3.5 млрд тонн, Туркменистана - 3 млрд тонн. К 2010 году Азербайджан планирует экспортировать ежегодно 100 млн тонн нефти, а Казахстан 25-30 млн тонн нефти. Доставку каспийской нефти на мировые рынки планируется осуществлять в 2 этапа: в ближайшие 5-7 лет - “ранней” нефти, а затем - “основной”. В настоящее время рассматриваются (фиг. 6) следующие варианты ее доставки: - к черноморским портам России. Использование системы нефтепроводов Атырау-Астрахань и Волгоград-Тихорецк-Новороссийск, которые планируют соединить, проложив трубу Астрахань-Волгоград, нефтепровода Тенгиз-Комсомольская-Тихорецк-Новороссийск и нефтепровода Баку-Махачкала-Грозный-Тихорецк-Новороссийск, который в свое время был построен для перекачки западносибирской нефти на грозненские и бакинские нефтеперерабатывющие заводы; - к черноморским портам Грузии. Использование после реконструкции нефтепровода Баку-Батуми. Планируется также проложить нефтепровод от полуострова Мангышлак по дну Каспийского моря через Баку к грузинскому порту Супса; - к средиземноморским портам Турции. Доставка нефти в турецкий нефтеналивной порт Джейхан на Средиземном море по маршрутам Баку-Тебриз-Нагорный Карабах-Армения-Джейхан, Баку-Тбилиси-Батуми-Эрзурум-Джейхан, Тенгиз-Актау-Баку-Нагорный Карабах-Армения-Джейхан и Азербайджан-Иран-Джейхан. Джейхан уже сегодня технически готов осваивать до 120 млн тонн каспийской нефти в год; - в Персидский залив. Планируется прокладка нефтепровода от Тенгиза до острова Харг в Персидском заливе; - в Европу. Планируется строительство нефтепровода Тенгиз-Россия-Чехия и Россия-Болгария-Греция; - к тихоокеанским портам Китая. Планируется строительство нефтепровода протяженностью 6400 км к китайским портам с выходом на азиатский рынок.


Фиг. 6. Схема доставки каспийской нефти на мировые рынки.



Нетрудно предположить, что между владельцами трубопроводов, танкеров, цистерн идет отчаянная борьба. Борьба за контроль над транспортировкой каспийской нефти только разгорается. Никто не хочет упустить своей доли от нефтебизнеса. Сегодня у “пирога” транспортировки каспийской нефти собрались Грузия, Армения, Турция, Украина, Афганистан, Чехия, США, Австралия, Саудовская Аравия, Сингапур, Япония... Насколько он выгоден можно судить из следующего. Согласно азербайджанским источникам, цена сырой нефти на внутреннем рынке Азербайджана составляет 67 долларов за тонну. Транзит нефти через территорию России к черноморским портам обходится Азербайджану 16 долларов за тонну, доставка нефти морским путем в Геную или Роттердам - 5-7 долларов и плюс 5 долларов за перекачку каждой тонны нефти в береговые нефтехранилища. Однако, несмотря на такие крупные расходы, прибыль Азербайджана от продажи на Запад 1 тонны нефти оценивается в 110-120 долларов. (Здесь надо сделать одно отступление. Истинные цифры нефтебизнеса автору так и не удалось установить. Например, по разным источникам плата Азербайджана России за перекачку одной тонны нефти колеблется от 0,43 центов до 32 долларов. По данным АиФ в 1996 году сама Россия экспортировала в европейские страны 125953 тысяч тонн сырой нефти на сумму 15975,9 млн долларов - в среднем 120 долларов за тонну). Предполагается, что северный (через Россию) и западный (через Грузию) маршруты азербайджанской нефти будут прокачивать по 20 млн тонн нефти в год. За транспортировку “ранней” азербайджанской нефти через Чечню (200 тысяч тонн) Россия обещает ей 900 тыс. долларов (по другим источникам - 15% от своей прибыли). Чеченская же сторона добивается установления тарифа на транзитную нефть в размере 20 долларов за тонну (по другим источникам 6 долларов, по третьим - 2.25 долларов). Кроме этого, Чеченская Республика создает новый “каспийско-чеченский консорциум” для транзита 80 млн тонн каспийской и чеченской нефти в год на сумму 15 млрд долларов. (Примерно такую сумму получает сегодня Иран от экспорта нефти). Цель консорциума - доставка нефти в Польшу, Украину, Литву, Германию и Турцию на 20% дешевле, чем по Российскому маршруту. Во время своего визита в США 15-18 ноября 1997 года президент Масхадов приглашал американские нефтяные компании к разработке чеченской нефти. Там же он заявил, что Чеченская Республика не собирается отойти от международных тарифов по перекачке нефти по трубопроводам и публично обнародовал этот тариф - 4 доллара 43 цента за тонну. Россия же в свою очередь подумывает о прокладке новой обходной ветки по Дагестану и Ставрополю или же, в крайнем случае, о перевозке бакинской нефти в Астрахань танкерами. Турция при реализации проекта доставки нефти в Джейхан сэкономит на отказе от импорта ежегодно до 3 млрд долларов и плюс к этому получит еще один млрд долларов прибыли за транзит нефти по своей территории (примерно 5 долларов за тонну). Именно в этом ракурсе нужно рассматривать введенное Турцией ограничение прохода большегрузных российских танкеров через Босфор, о котором говорилось выше; ежегодные потери России от введенных Анкарой санкций составляют свыше 500 млн долларов. Следует также отметить, что турецкий вариант навязчиво поддерживают США не только для доставки азербайджанской нефти, но и казахстанской. Даже самый поверхностный анализ складывающейся вокруг Каспии ситуации показывает, что намечается явная тенденция стран СНГ доставить природные ресурсы региона на мировые рынки в обход России. 25 марта 1997 года Гейдар Алиев и Леонид Кучма подписали договор о поставках азербайджанской нефти на Украину в обход России через Грузию по значительно сложной схеме: труба-цистерна-труба-танкер. Уже полным ходом идет строительство 140-километрового газопровода Туркменистан-Иран с дальнейшим продолжением до Турции и юга Европы. Это - первая линия по поставке каспийского газа в обход России. Американская компания Юнокал и саудовская Дельта начали реализацию проекта газопровода Теркменистан-Афганистан-Пакистан мощностью 20 млрд куб.м газа в год. Параллельно пойдет и нефтепровод. Ведутся также переговоры о доставке туркменского газа в Китай, Корею и Японию (по супертрубопроводу протяженностью 8000 км), а туркменской нефти - в Иран. Казахстанская нефть уже поступает в терминалы Черного моря по маршруту Тенгиз-Мангышлак-Баку-Тбилиси-Батуми и по Каспийскому морю - в северный Иран. Транзитные доходы железных дорог Грузии составляют 8.5 долларов за 1 тонну нефти. Выигрывает и Иран - он со своих терминалов в Персидском заливе поставляет адекватное количество нефти экспортным партнерам Казахстана. Но турецкий маршрут к средиземноморскому порту Джейхан Нурсултан Назарбаев назвал самым важным и безопасным, а потому приоритетным, и, как считает Алма-Ата, вариант Каспийского трубопроводного консорциума может отойти на второй план из-за жесткой позиции России. Ведутся переговоры об экспорте татарской нефти по маршруту Волга-Каспий-Иран. ...Великий Менделеев писал: “В Баку масса нефти есть. Надо теперь эту массу суметь прияснить к делу, осветить и смазать ею Россию, Восток и Запад”. Ощущение такое, что Россия начала выпадать из этой троицы. Ожидаемая “большая” каспийская нефть стимулировала не только строительство газо- и нефтепроводов вокруг Каспии, но и дала мощный толчок развитию железнодорожного и морского транспорта. Недавно вступила в действие железная дорога Серахс-Теджен-Мешхед. Подписаны соглашения об открытии транспортных коридоров: ши-Бендер-Торкемен; Ташкент-Чарджоу-Туркменбаши-Баку-Тбилиси-Поти-Батуми; Баку-Тбилиси-Поти-Киев; Ереван-Кафен-Мегри-Дузаль-Тебриз. Обсуждается идея создания транзитного пути протяженностью 1100 км Центральная Азия-Афганистан-Пакистан-Индийский океан. Достигнута договоренность о строительстве паромных комплексов Энзели-Астрахань и Астрахань-Баку-Туркменбаши. Для этого в 100 км от Астрахани закладывается новый круглогодично действующий порт Оля с годовым грузооборотом 12-20 млн тонн. Иран на своей стороне моря помимо реконструкции действующих портов приступил к строительству трех новых портов. Среди проектов есть и такой, который способен “перевернуть” географию мирового судоходства. Речь идет о строительстве судоходного канала протяженностью около 500 км между реками Кызылузе, впадающей в Каспийское море и Керхе, впадающей в Персидский залив. Проектная стоимость канала - 14 млрд. долларов. Но канал соединяет Северную Атлантику с Индийским океаном по кратчайшему пути, и его создание может отодвинуть стратегическое значение черноморско-эгейских проливов и Суэцкого канала на второй план. По оценкам российских экспертов, доходы только России от евроазиатского транзита по трассе Финский залив-Каспийское море-Персидский залив могут ежегодно составлять до 5 млрд долларов. И на фоне всего этого перемены, ожидаемые в Дагестане (ж/д ветка Карланюрт-Кизляр, реконструкция морского порта, 30% от освоения Инчхе-море и обходной нефтепровод), кажутся незначительными. К тому же, существует определенная вероятность, что “большая” нефть потечет мимо Дагестана. Нельзя не отметить, что разработка каспийской нефти и ее транспортировка на мировые рынки пока служит стабилизирующим фактором в регионе. Во многом на “нефтяной почве” строятся Российко-Чеченские, Грузино-Абхазские, Азербайджано-Армянские взаимоотношения. Примечательна, например, в этом отношении позиция Турции: “Армения дает “добро” на присутствие турецких войск в составе многонациональных миротворческих сил в Нагорном Карабахе и способствует отходу ее армии от оккупированных азербайджанских территорий. Взамен Анкара открывает границу с Ереваном, обменивается с ним посольствами и соглашается на прокладку нефтепровода из Баку к средиземноморскому побережью Турции через Армению”. Можно сказать, что малая нефть способствовала урегулированию малых войн. Но когда пойдет большая нефть, не станет ли она причиной большой войны? Как нам представляется, вопрос этот далеко не риторический.


www.caspiy.net


5. Каспийская икра

Большой спор разгорается на Каспии и вокруг раздела биологических ресурсов моря. Каспийское море - один из важнейших рыбопромышленных водоемов Евразии. По существу, Каспий с впадающими в него реками, содержит мировой генофонд каспийской белуги, русского осетра, севрюги, шипа и является единственным в мире кладовой видового разнообразия осетровых. Самка белуги может дать от 15 до 20 кг икры, севрюги - от 1 до 5 кг, и еще совсем недавно Каспий давал около 90% всего мирового производства икры. Поэтому черную икру, как и нефть, относят к стратегическому сырью. В лучшие годы СССР вылавливал на Каспии 27-30 тысяч тонн осетровых и производил 2500 тонн икры. На мировом рынке килограмм черной икры стоит около 2000 долларов. Биологические ресурсы Каспия в ежегодном “рыночном” выражении оцениваются в 6 млрд долларов. Конечно же, по сравнению с ожидаемыми нефтяными барышами эта цифра кажется мизерной. А потому быть сегодня оптимистом по поводу сохранения биологических ресурсов Каспия может позволит себе лишь весьма ограниченный человек. По оценкам специалистов при сохранении нынешных “темпов вылова” коммерческие запасы осетровых исчезнут уже через 3-5 лет. Бессильна здесь и созданная в 1992 году Комиссия по водным биоресурсам Каспийского моря во главе с проф. В.К.Зилановым; ее призывы сохранить биоресурсы Каспия - глас вопиющего в пустыне. А насколько “заинтересованы” иностранные нефтяные компании в сохранении экосистемы Каспийского моря, можно судить из высказывания заместителя министра энергетики США Билла Уайта: “США не заинтересованы в увеличении добычи нефти Ираном и Ираком по политическим мотивам, в Арктике и на Амазонке - по экологическим мотивам. Поэтому США заинтересованы в увеличении поступления нефти на мировой рынок из Центральной Азии, то есть из Каспийского региона”. (На самом деле, почему США, расположенные за тридевять земель, должны волновать экологические проблемы Каспия? Им нужна нефть!) Между тем, мировой опыт показывает, что морская разработка нефти оказывает весьма отрицательное влияние на рыбопродуктивность моря: нарушаются миграционные циклы косяков молоди и взрослых рыб, ухудшаются условия откорма и нереста, загрязняется водная среда токсичными веществами; даже при нормированном добыче нефти каждая буровая установка выбрасывает в море 30-120 тонн нефти, 150-400 тонн бурового шлама, 200-1000 тонн буровых выработок. Когда речь заходит о биологических ресурсах Каспийского моря, нужно иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, биологические ресурсы Каспия, в отличие от минеральных, являются самовозобновляемыми. Иначе говоря, при разумной эксплуатации они являются неисчерпаемыми; Каспийское море способно давать ежегодно 500-550 тысяч тонн высококачественной рыбы. Во-вторых, если минеральные ресурсы моря как-то можно разделить, расчертив границу, то биологические ресурсы являются подвижными, неделимыми - эксплуатировать биологию одной части моря, не нанося ущерб биологии другой части, в принципе невозможно. По инициативе России еще в 1991 году в Минске главы государств СНГ договорились подготовить Соглашение по сохранению и использованию биоресурсов Каспийского моря. Потом, не реализовав первое решение, появилось второе, затем, не реализовав второе, появилось третье... При этом вопросы сохранения и воспроизводства биоресурсов разногласий не вызывают (уникальность каспийской экосистемы, хотя бы формально, признают все), разногласия вызывает вопрос об их эксплуатации. По разделу осетровых, вроде бы, достигнута договоренность - все прикаспийские страны согласны с тем, что каждый получает пропорционально вкладу в воспроизводство соответствующего биологического вида. Дело, однако, застопорилось в разработке общепринятого всеми прикаспийскими странами механизма, гарантирующего получение своей доли осетровых - сработал эффект отсутствия доверия. Значительные сложности вызвал вопрос освоения ресурсов кильки. Все прикаспийские государства признали необходимость введения прибрежной зоны рыболовной юрисдикции - в противном случае Каспий может остаться вообще без рыбы. Но мнения о ширине зоны рыболовства резко разошлись. Россия, исходя из советско-иранских договоров, предлагала определить ширину зоны рыболовной юрисдикции в 10 миль, Казахстан - 20-25 миль, Иран - 30 миль, Азербайджан и Туркменистан - 40 миль. В чем здесь дело? Дело в том, что наиболее эффективные районы промысла кильки находятся у побережья Азербайджана и Туркменистана, а поскольку одно государство может предоставить промысел другому на лицензионной основе, то чем шире азербайджано-туркменская зона, тем в большей степени добыча кильки другими государствами зависит от лицензии этой “двойки”. Если, например, примут 10-мильную концепцию рыболовной юрисдикции, то лицензируемая доля кильки России составит около 1%, а при 40-мильной зоне - 80%. После многочисленных переговоров и обсуждения множества вариантов, а также желая найти положительный компромисс между прикаспийскими государствами, Россия предложила определить ширину зоны рыболовной юрисдикции в 15 миль. Остальные государства остались при своих прежних мнениях. Российская сторона предлагала также принять на данном этапе неразберихи с Каспием 15-мильный вариант, а в последующем (через 5-7 лет) расширить ее. К сожаления (и в первую очередь для самого моря), и эти шаги России не получили поддержки. А пока же на Каспии процветает бесшабашное браконьерство и каспийская икра стала достоянием мафии и дешевым блюдом ... западных пикников. Вроде бы народное богатство, а вроде бы и не народное. Казне, то есть народу, мало что перепадает от этого так называемого национального богатства. Впрочем, то же с нефтью.


www.caspiy.net


6. В качестве эпилога

Не все ясно, и не все понятно в современном мире, не все ясно, и не все понятно в событиях, происходящих вокруг Каспия. Как и положено в большой политике, многое запутано, многое завуалировано. Возможно, многие мои высказывания, сделанные по ходу изложения материала, являются неверными, ошибочными и все же рискну сделать несколько выводов. 1. Пятилетняя работа по определению политико-правового статуса Каспийского моря, конечно же, не пропала даром. Проекты основных Соглашений и Договоров доведены до высокой степени готовности. От упрямого противостояния постепенно прокладывается тропинка к взаимопониманию, к взаимоуважению прикаспийских государств. Пришло осознание общности проблем и главной из них - правового статуса Каспия, который во многом будет определять политический климат всего Прикаспийского региона. Но и обольщаться рано, впереди - жестокие баталии. 2. Дальнейшей ход развития событий в Каспийском регионе, как представляется, главным образом будет зависеть от ближайших действий России. Слишком долго Российская дипломатия делала вид, что проблемы статуса Каспия не существует. Если Россия не сумеет выступить гарантом решения нынешних и потенциальных противоречий в Каспийском регионе, то такую роль возьмут на себя США и Великобритания. Время работает против России. Тотальное отступление (или оттеснение) России от Северного Кавказа также вероятно, как и тотальное ее отступление от Закавказья. Ситуация для России осложняется и тем, что сегодня каспийскую нефть выкачивает “американский доллар”, а не “российский рубль”. 3. Сиюминутные интересы иностранных нефтяных компаний (выкачать каспийскую нефть и уйти) вряд ли совпадают с долгосрочными интересами народов прикаспийских стран, заинтересованных в подлинно хозяйском освоении как минеральных, так и биологических ресурсов моря. Но и тот факт, что наши национальные ресурсы продаются за унизительно низкие 5-15%, свидетельствует о том, что и “родные наши” нефтяные компании не выражают чаяния своих народов.

www.caspiy.net