Экология и экономика от Хольцера
Эффективность земледелия можно повысить, если прислушиваться к природе, считает известный австрийский фермер.
АГРАРИЙ-РЕВОЛЮЦИОНЕР, основоположник пермакультуры, фермер-новатор — у Зеппа ХОЛЬЦЕРА много неофициальных титулов. Правда, смысл у всех один: человек, который пытается научить мир вести сельское хозяйство не по шаблонам.
Простой австрийский землевладелец прославился тем, что сумел превратить свое расположенное на каменистом горном склоне поместье Краметерхоф в цветущий сад. Хольцер создал такую экосистему, которая при небольших затратах приносит владельцу солидный доход. Плоды, саженцы, рыба, животные, птица, грибы, экотуризм — в отличие от многих других хозяйств Краметерхоф не имеет четкой специализации. И в этом его конкурентное преимущество.
Наука создавать экономически выгодные экосистемы была названа пермакультурой. С конца 60-х годов Хольцер по всему миру создал уже более 130 пермакультурных проектов, а несколько дней назад впервые приехал в Беларусь, чтобы провести семинар для фермеров. Корреспонденту «БН» удалось задать ему несколько вопросов.
— Господин Хольцер, в чем ваша миссия?
— Когда видишь огромные поля и монокультурное сельское хозяйство, то задумываешься, как обслуживать землю эффективней.
Состояние земли надо изучать комплексно. Если вы хотите получать максимальный эффект, то должны задавать массу вопросов. Куда девается вода после дождя? С чем связаны риски возникновения пожаров? Почему в лесах не видно зверей?
Человек разучился правильно хозяйствовать. Он запирает скот в «тюрьмы», перенагружает землю пестицидами и гербицидами. Людей не интересует, как все это «работает». А когда система из-за неправильного обслуживания выходит из равновесия, начинают лечить симптомы, а не причину. Болеют животные — добавь антибиотиков, низкая урожайность — подсыпь пестицидов. Никто не спрашивает: почему болеют? Почему низкая?
Это — общемировая проблема! 90 процентов крестьян в Европе перестали заниматься земледелием, хозяйства приходят в запустение. Старшее поколение переселяется в дома престарелых, а их дети уезжают в город. Целые районы не обрабатываются. Если показать, каких успехов можно добиться и сколько можно заработать, у людей вернется интерес к сельскому хозяйству.
— Самый важный компонент в пермакультуре?
— Вода. Земля на 70 процентов покрыта водой, люди на 70 процентов состоят из воды. Но как мы обходимся с водой? Мы ее канализируем, выравниваем русла рек, делаем водоотводы и тому подобное. К чему это приводит? Почвы высыхают, становятся жесткими, ветер выметает гумус, флора вырождается. Потом фермер покупает новые удобрения, ветер вновь их выметает и так далее.
Во многих местах мы начинаем работу с организации водоема. Важно, чтобы он как можно больше походил на природные. Квадратная яма для дождевой воды посреди поля пользы не принесет — нужно выстраивать экосистему. Любой естественный водоем — комбинация мелких и глубоких мест, холодных и более теплых течений. Что мы получаем? Вокруг разрастаются шикарная фауна и флора. Сочная трава не горит. Почва увлажнена, гумус не выветривается. Какой плюс владельцу участка? Во-первых, я сокращаю расходы на удобрения, борьбу с огнем и прочее. Во-вторых, у меня становится меньше работы, а значит — больше времени, которое я могу потратить с пользой.
— Пермакультура масштабируема? Можно ли перенести ваш опыт на крупнотоварное производство?
— Возьмем принцип поликультурности. Разнообразие видов не просто важно для природы, оно еще экономически обосновано.
Монокультурное сельское хозяйство изобрел человек — не природа. Минус в том, что в одно и то же время растениям нужны одинаковые питательные вещества. Это сильно истощает почву. Кроме того, в случае болезни вы рискуете потерять весь урожай.
Допустим, у меня тысяча гектаров поля и я выращиваю пшеницу. Можно ли скорректировать негативные последствия монокультурности? Да. Например, после того как злаки подросли, подсеять к ним белый клевер или морковь. Когда пшеница выспевает, приезжает комбайн, выставляет высоту срезания на уровне метра и снимает урожай. И тут начинается резкий рост второй культуры. Через две недели вы уже и не поверите, что поле было засеяно пшеницей.
Что можно делать потом с урожаем морковки? Продать! Корнеплоды будут мелкие, но, тем не менее, вы получите дополнительный доход. Или культиватором запахать подсев в почву, получив удобрение. Наконец, если есть животные, можно устроить на месте поля выпас.
Принципиально неважно — применять ли эту методику на 1 гектаре или на 1000. Она работает в любом случае.
— Можете привести примеры успешных проектов?
— Наиболее очевидный — поместье Краметерхоф, на основании которого были написаны 14 дипломных работ. По нему много материалов, я здесь не буду подробно останавливаться.
Можно вспомнить хозяйство фирмы «Лемон» в португальской Андалусии — 50 гектаров, 20 тысяч плодовых деревьев. Сначала мы консультировали, а потом полностью переформатировали это угодье. Только первый шаг — переход от капельного орошения на оводнение — увеличил доходность площадей, на которых мы работали, на 30 процентов. Мы всего лишь создали одно озеро. Но вода для орошения в Португалии стоит дорого, и эффект появился почти сразу. Сейчас планируется постройка второго водоема — хозяева видят, что технология работает, и сами подгоняют нас.
На засушливых землях в Португалии часто горит сухая трава. В рамках другого проекта были созданы первые три озера и вокруг них — холмистые гряды с овощами. Был достигнут двойной эффект: снижен риск пожара и получена возможность собирать несколько урожаев овощей в год.
— Есть какой-то универсальный прием, кроме оводнения?
— Холмистые гряды. В чем преимущество таких посадок? Представьте обычные грядки: в дождливую погоду они затапливаются, а в жару земля высыхает и требует усиленного полива. Земляной же вал впитывает влагу, когда ее много и отдает растениям во время засухи. Древесина, вложенная в основание, при гниении дает тепло, помогающее пережить заморозки. Несколько гряд, проложенных поперек направлению основных ветров, препятствуют выдуванию из почвы ценных элементов и позволяют создать в междурядье особый микроклимат, нечто вроде естественного парника. Холмистую гряду проще обрабатывать, поскольку не нужно часто нагибаться. Да и дает она вдвое большую площадь посадок.
— Господин Хольцер, ваши впечатления от Беларуси?
— Я первый раз здесь, но могу сказать, что в вашей стране хороший климат: здесь достаточно воды летом. Вам просто повезло, вот сейчас дождей не было три недели, и я вижу, что люди обеспокоены. А представьте, что в Португалии дождей нет пять месяцев. Да и по сравнению с Испанией, где многие земли превратились в пустыню, тут просто райское место.
КОММЕНТАРИЙ
— Нельзя бездумно копировать рецепты Хольцера, — говорит глава фермерского хозяйства Артем КУЛЬПИН. — Нужно включать собственные мозги. То, что работает в Беларуси, не обязательно принесет успех в Африке, и наоборот. Однако общие принципы универсальны. Основа образования Хольцера — личный опыт. Фактически приемы пермакультуры — это своеобразный набор «советов бывалых». Многие вещи, о которых говорит Зепп, очевидны с точки зрения обычной логики, но о них ничего не сказано в книгах по ведению сельского хозяйства.
Что касается впечатлений, то я вижу, что в основном распространено крупнотоварное монокультурное производство. Относительно мало необработанных земель, особенно если сравнить с Украиной или Россией. Можно сказать, что земля ухожена, за некоторыми исключениями. Чувствуется, что есть некое экологическое сознание. Это очень важно и остается только надеяться, что административные органы не будут ставить местным фермерам палки в колеса.
— Государственные органы Австрии не интересуются пермакультурой?
— Вопросы задаются, особенно, когда делаются какие-либо проекты по ландшафтному дизайну. Но желания применять мои идеи как целостный подход я не вижу. Это связано с политикой, которую Евросоюз проводит в области сельского хозяйства. Некоторый интерес к моему поместью Краметерхоф проявили налоговые органы.
Дело в том, что участок, на котором стоит поместье, расположен в Альпах на высоте 1100—1500 метров. Четырехсотметровый перепад высот на площади в 50 гектаров, среднегодовая температура в 4,5 градуса и возможность июльских снегопадов делают это место не самым привлекательным для земледелия. Люди просто не верят в то, что там может что-то расти. В общем, участок считался непроизводительным — три четверти камней. В Австрии налоговая инспекция высчитывает сумму налогов, исходя из базовой оценки качества почв. После того как они увидели, что именно я сделал — арбузы, виноград, рыбные пруды, киви и так далее, — они стали разбираться, как такое может быть. А потом перерасчитали мне размер земельного налога. Теперь я плачу в десять раз больше соседей, чьи земли до сих пор считаются бесплодными.
— Что может дать пермакультура Беларуси?
— Производство экологически чистых продуктов может стать местной «фишкой». Сюда будут приезжать многие заинтересованные люди.
Евгений ЕРОШЕНКО, «БН»
НА СНИМКАХ: Зепп ХОЛЬЦЕР рассказывает о связи экологии и земледелия; на своем участке фермер Артем КУЛЬПИН организовал холмистые гряды.
Фото автора