Возобновляемые источники проектирования
Альтернативные источники энергии, а также АЭС, займут хоть сколько-нибудь значимую часть энергопроизводства Казахстана как минимум лет через 20. Пока что рыночными механизмами положительную динамику их развития не обеспечить
Пару недель назад инвестиционное подразделение Всемирного банка — Международная финансовая корпорация (IFC) — запустило программу развития возобновляемой энергетики в России. Около 150 млн долларов в ближайшую пятилетку потратят на проекты по ветроэнергетике и использованию биомассы. Как отмечает газета «Коммерсант», IFC стремится раскрыть потенциал российского рынка возобновляемых источников энергетики (ВИЭ), емкость которого к 2020 году составит 50 млрд долларов (правительство РФ планирует довести уровень генерации ВИЭ до 4,5%).
Казахстан к тому же сроку планирует достичь уровня в 3%. В отличие от РФ, в РК есть законодательная база для подобной отрасли, но также не проработаны экономические стимулы развития ВИЭ. Имея арсенал традиционных источников, Казахстан отдает ВИЭ энтузиастам. Экономическая целесообразность побеждает и в такой ставшей традиционной отрасли, как атомная энергетика, где у казахстанского правительства также нет четких целей и методов.
Ветер, солнце и вода
К ВИЭ принято относить ветроэнергетику, гелиоэнергетику (ее развития мы касались в предыдущем номере, см. «Эксперт Казахстан» № 49 (280) от 13 декабря 2010 года) и использование геотермальных источников. Их развитие обусловлено, с одной стороны, высокой стоимостью традиционных энергоресурсов, их дефицитом или отсутствием. С другой стороны, внедрение ВИЭ-объектов как экологически чистых способствует выполнению обязательств многих развитых стран по сокращению выбросов парниковых газов в атмосферу.
Технологически передовые страны инвестируют в отрасль по-крупному. Например, только в 2009 году Китай вложил около 7 млрд долларов в энергосберегающие технологии, развитие альтернативной энергетики и озеленение страны.
Китай как потенциально энергодефицитная страна вкладывается в дорогостоящие генерирующие мощности на основе ВИЭ. Немаловажно, что инвестируют в этот сегмент китайской экономики и ведущие электротехнические компании. Так, General Electric в два ближайших года планирует вложить в энергетику возобновляемых источников Китая 15 млрд. Интерес иностранных инвесторов демонстрирует экономическую выгоду от вложений в альтернативную энергетику Поднебесной.
В Казахстане дефицит выработки электричества также очевиден. Система наращивания энергомощностей отражена в разработанном в Мининдустрии и новых технологий (МИНТ) проекте отраслевой программы по развитию электроэнергетики РК на 2010—2014 годы. В общей планируемой к 2014 году сумме мощностей в 15 400 МВт (в том числе новые — 1 265 МВт, которые дадут 7,2 млрд кВт.ч) только около 320 МВт будут вырабатывать альтернативные источники. Что до атомных станций, то они вообще в списке проекта МИНТ не значатся. Для справки, в 2009 году в РК произведено 76,7 млрд кВт.ч, к 2014 году планируется вырабатывать 97,9 млрд.
Тем не менее задача развития ВИЭ периодически входит в различные госпрограммы. Эксперт Программы развития ООН в РК Геннадий Дорошин отмечает, что согласно национальным стратегиям Казахстана, в том числе Государственной программе по форсированному индустриально-инновационному развитию РК на 2010—2014 годы (ФИИР) и межотраслевой программе «Жасыл даму» на тот же период, в 2014 году планируемый объем электроэнергии, вырабатываемой ВИЭ, должен достичь 1 млрд кВт.ч в год, а доля возобновляемых источников энергии в общем объеме электропотребления составит более 1% к 2015 году (см. график 1). По данным эксперта, к 2020 году предполагается увеличить долю ВИЭ в производстве электроэнергии до 3%. «С учетом выполнения обязательств Казахстана по снижению выбросов парниковых газов на 15 процентов к 2020 году эта цифра может быть существенно пересмотрена в сторону увеличения», — полагает г-н Дорошин.
«В Концепции по переходу Казахстана к устойчивому развитию на 2007—2026 годы планируется, что к 2024 году доля ВИЭ в производстве электроэнергии достигнет 5 процентов. Для сравнения в 2009 году доля генерирующих мощностей на основе ВИЭ составила всего 0,02 процента», — развивает тему заведующий лабораторией ВИЭ Центра энергосбережения и использования ВИЭ АО «КазНИИ энергетики имени академика Ш.Ч.Чокина» Ерлан Тлеуов.
Эти 0,02% вырабатывают мини-ГЭС, пять из которых (их суммарная мощность — 15,7 МВт) введены в последние три года (см. таблицу). В декабре следующего года ожидается старт главного ВИЭ-объекта — Мойнакской ГЭС мощностью в 300 МВт.
Метод датского короля
Важнейшим из альтернативных видов для нас является ветроэнергетика. Ей уделяют внимание все развитые страны, а в Дании потребности в электроэнергии более чем на 20% удовлетворяют ветряки. По данным г-на Тлеуова, потенциал энергии в Казахстане оценивается в следующих объемах: энергия ветра — 1 820 000 кВт.ч в год, солнечная энергия — 1300—1800 кВт.ч в год; гидроэнергия — 170 000 кВт.ч в год.
Законодательно ветроэнергетика в РК оформлена с июля 2009 года, когда вышел закон «О поддержке использования возобновляемых источников энергии». Также разработан проект Программы развития ветроэнергетики РК до 2015 года с перспективой до 2030 года. По ней через пять лет планировалось выдать 750 млн кВт.ч в год, а через пятнадцать лет — 5 млрд кВт.ч. «На текущий момент данная программа еще не принята и не имеет юридического статуса», — констатирует Геннадий Дорошин.
«Развитие ветроэнергетики идет по пути изучения и уточнения ветропотенциала регионов, перспективных для строительства ветроэлектростанций (ВЭС) большой мощности в соответствии с международными правилами, — рассказывает г-н Тлеуов. — Так, пилотный проект по строительству ВЭС мощностью 5 МВт в Джунгарских воротах предварили специальные исследования, начавшиеся еще в 1996 году по инициативе ПРООН и Глобального экологического фонда. Они были поддержаны правительством РК, благодаря чему подготовлен и вступил в фазу реализации названный проект».
В рамках проекта ученые провели мониторинг перспективных мест для строительства ветряков и составили Ветровой атлас Казахстана. По 8 точкам подготовлены предынвестиционные предложения для строительства ВЭС. «Суммарная мощность ВЭС на данных площадках может составить до 500 МВт с выработкой до 1,5 млрд кВт.ч электроэнергии в год. Ветровой атлас в доступной форме описывает локальные ветровые характеристики огромной территории Казахстана и позволяет оценить ветровой потенциал как в целом по Казахстану, так и на местном уровне, что дает возможность планировать развитие ветроэнергетики в наиболее подходящих для этого местах», — поясняет Геннадий Дорошин.
По оценке Ерлана Тлеуова, за последние 10 лет в Казахстане создана база для реализации проектов ветроэнергетики в стране.
Почему ветряк не крутится
Хотя стоимость создания ветряных мощностей не дороже традиционных пылеугольных теплоэлектростанций (ТЭС, около 1,5 тыс. долларов за 1 кВт), как и стоимость произведенного на них киловатта (см. графики 2 и 3), инвесторы деньги на ветер пока не бросают. Виной тому комплекс проблем.
Главная из них — наличие дешевого угля и ТЭС. «Электроэнергия, произведенная с использованием ВИЭ, неконкурентоспособна на рынке, где присутствуют традиционные генерирующие электрические станции», — признает Ерлан Тлеуов.
«Существующие тарифы на электроэнергию в Казахстане не стимулируют применение энергосберегающих технологий и использование возобновляемых источников энергии, — считает г-н Дорошин. — К сожалению, принятый в 2009 году закон не в полной мере отвечает интересам инвесторов по снижению рисков и возврату инвестиций в строительство объектов ВИЭ». Эксперт конкретизирует: процедура согласования проектов и получения разрешений на строительство достаточно сложная и неясная для инвесторов.
«Отсутствуют программы развития возобновляемых источников энергии и, соответственно, государственная поддержка возобновляемым источникам энергии. На привлекательности проектов ВИЭ для инвесторов сказывается ограниченность возможностей по привлечению финансирования в Казахстан для поддержки проектов ВИЭ», — рассказывает г-н Дорошин.
По мнению Ерлана Тлеуова, доля ВИЭ вырастет только при условии поддержки государством. Но в текущем законе о возобновляемых источниках энергии нет четких механизмов финансирования строительства объектов по использованию ВИЭ, а также размыты функции уполномоченного органа, призванного координировать и консолидировать все усилия по продвижению ВИЭ. Он приводит в пример Великобританию и США, где граждане, пользующиеся ВИЭ и энергосберегающим оборудованием, получают субсидии из госбюджета.
Back to Aktau?
Хотя атомная энергетика и не входит в состав альтернативных видов, развивается она в Казахстане также крайне медленно. Единственный атомный реактор (БН–350) на Мангистауском атомно-энергетическом комбинате (МАЭК) в Актау работал до 1999 года. Станция мощностью в 350 МВт снабжала город опресненной морской водой Каспия, а также электричеством и теплом. В уходящем году произошел последний акт вывода реактора МАЭК из эксплуатации — отработавшее ядерное топливо (плутоний) помещено на хранение. Сегодня энергогенерирующие предприятия Актау работают на сухом газе.
Напомним, Казахстан обладает 19% (или 1,6 тыс. тонн) запасов мирового урана — главного сырья для АЭС. А логика новой индустриализации в том, чтобы создавать вертикали производства на базе наиболее доступных ресурсов. У отечественного производителя АО «Национальная компания “Казатомпром”» есть и партнеры, которые обладают передовыми ядерными технологиями — японская электротехническая корпорация Toshiba и их американские коллеги из Westinghouse. Пока ни одной АЭС в РК нет, хотя, например, в Украине электроэнергия АЭС составляет 50% от всей вырабатываемой в стране, а в России 10 атомных станций дают в два раза больше электричества, чем все отечественные мощности вместе взятые.
Планы создания АЭС в том же Актау приобрели конкретные очертания: уже подготовлено технико-экономическое обоснование строительства двухблочной АЭС с российским реактором ВБЭР–300, однако сроки пока не называются.
Первый заместитель директора Института атомной энергии Национального ядерного центра (НЯЦ) РК (институт входит в состав ассоциации «Ядерное общество Казахстана») Юрий Васильев считает, что за последнее десятилетие в РК развивались лишь отдельные аспекты атомной энергетики. «Для обеспечения реального создания атомной энергетики в стране — начала строительства АЭС — необходимо, прежде всего, принятие правительством конкретного решения и финансово обеспеченных планов по созданию АЭС, — считает он. Все существующие на сегодняшний день заявления и решения (в том числе и на правительственном уровне) по развитию отрасли в РК имеют декларативный характер или отражают только принципиальную позицию по развитию этого направления энергетики».
Ученый возлагает надежды на отраслевую программу «Развитие атомной отрасли в РК на 2010—2014 годы с перспективой расширения до 2020 года». Проект предусматривает сооружение в Казахстане до 2020 года первых энергоблоков АЭС, создание соответствующей инфраструктуры, включающей проектные организации, предприятия по производству оборудования для АЭС, центры по подготовке персонала и так далее. «Работа в этом направлении должна завершиться до конца текущего года», — ожидает г-н Васильев.
Если проект примут без кардинальных изменений, то к 2018 году Казахстан получит два энергоблока на АЭС в Актау в 600 МВт, один из них уже введут в строй. Следующий шаг — строительство нескольких АЭС в узловых точках энергосетей — на Балхаше, в Восточном Казахстане. В городе Курчатове (на северо-востоке страны) разрабатывается проект строительства опытно-демонстрационной АЭС малой мощности с инновационным высокотемпературным газоохлаждаемым реактором (ВТГР). «Это энергетика будущего, — уверяет г-н Васильев. — Проект планируется реализовать на базе НЯЦ в Курчатове совместно с японскими институтами и компаниями. ВТГР может поставлять не только электричество, но и теплоноситель (с температурой до 1000 градусов), необходимый для развития высокотемпературных технологий в различных отраслях промышленности, а также производить энергоноситель — водород — для топливных элементов транспортных средств».
На пути развития ядерной энергетики, как и альтернативной, стоит дешевый уголь и невнятная государственная политика. «Казатомпром» демонстрирует нацеленность на сбыт сырья и повышение передела. Не видя коммерческой заинтересованности, и частные инвесторы пока не решаются на большие проекты.
Уголь — не напасть
Сторонники ВИЭ и атомщики по-своему правы, когда винят медленное развитие своих отраслей в пресловутом «проклятии ресурсов», а именно «проклятии угля». И это проклятие продлится долго, ведь запасов угля в РК, по данным исследований КазНИИ энергетики, хватит на 750 лет. Вместе с тем ВИЭ — они на то и возобновляемые, что потенциал их со временем не теряется, а только растет, учитывая интенсификацию энергопроизводств и общий прогресс техники. Поэтому альтернативщикам стоит просто запастись терпением, пока их отрасль не станет экономически привлекательной.
С другой стороны, известно, что не стимулируй государство некоторые экономически неинтересные проекты, то рынок вряд ли получил бы атомную промышленность, которая стала результатом развития военных атомных программ СССР. ВИЭ и ядерная энергетика, напротив, интересуют нынешнее казахстанское правительство, увлеченное инновационной индустриализацией. В первую очередь, с точки зрения инноваций, ведь отрасль ВИЭ — это наукоемкие и экологичные технологии, к тому же снижающие потери энергии.
Вместе с тем объемы производства электроэнергии, которые могут дать ВИЭ, ничтожно малы. Крупные промышленные производства, которые введут в строй в ближайшие 5—10 лет, нуждаются в миллиардах киловатт-часов электричества. И их дадут пылеугольные электростанции. В атомных мощностях РК, похоже, пока остро не нуждается. А энергия строящейся Мойнакской ГЭС пойдет на перекрытие пиков энергопортребления в Алматинском регионе.
Пример Мойнакской ГЭС показателен и методом инвестирования: из 340 млн долларов, пущенных на строительство станции, государственное АО «Банк развития Казахстана» предоставляет 50,8 млн, Госбанк развития Китая — 200 млн, а собственные средства составляют 29,88 млн. Сама МГЭС является «дочкой» госкомпании «Самрук-Энерго». Как видно, на уровне более крупных проектов государство способно аккумулировать средства. Альтернативная энергетика — это по большей части поле малых проектов, лежащих в сфере интересов мелкого частника. И это мировой тренд. Взять хотя бы популярную сегодня идею «распределенного производства энергии», смысл которой сводится к тому, чтобы производить энергию максимально близко к потребителю (например, система местных котельных). Так сокращаются транспортные издержки и потери. Но и этот путь несет в себе многочисленные риски, связанные с поддержанием жизнедеятельности промобъектов и граждан в случае непоставки продукции.
Учитывая, что одним из приоритетов промышленной политики РК сегодня стало энергосбережение, первым по очереди участком работы является все же не создание инновационных ВИЭ-объектов, а оптимизация и модернизация действующих мощностей. Весьма актуально строительство новых теплоцентралей и ремонт старых, сверхнормативные потери которых, по словам экспертов, уже сегодня приближают предприятия к границе рентабельности.
К концу индустриальной пятилетки ВИЭ дадут стране первый миллиард
ВЭС становятся привлекательными по цене
Стоимость электроэнергии от ВЭС в перспективе до 2025 года
Единственные ВИЭ-объекты в РК сегодня — это ГЭС