Мезоамерика: жертвы иных. Крушение государства Древней Америки – ацтеков, инков, майя

[14-05-2006 15:05]

Мезоамерика: жертвы иных. Крушение государства Древней Америки – ацтеков, инков, майя



История древних американских цивилизаций поражает воображение: мы имеем дело с явлением по своему характеру едва ли не инопланетным – с разумными существами и их культурой, которая на протяжении тысячелетий развивалась в отрыве от Старого Света.

Уровень развития вызывал искреннее удивление у впервые попавших на новый континент европейцев. К тому же людей всегда волновали жизнь и смерть в самых невероятных обличьях, и именно с необычным отношением к смерти неразрывно связана эта самая Иная Америка.
Открытия последних лет ощутимо приблизили нас к решению многих загадок великих культур. Однако до сих пор до конца не ясно, откуда же все они появились. И были ли индейцы столь уж кровожадными, как это виделось испанским конкистадорам, проведшим там когда-то небывалую «зачистку».

ПУТИ ЖИЗНИ И ПУТИ СМЕРТИ
Особая культурно-географическая область, называемая Мезоамерикой (северная ветвь высокоразвитых цивилизаций доколумбовой Америки), включает в себя нынешние Центральную и Южную Мексику, Гватемалу, Белиз, западные районы Сальвадора и Гондураса. Первые мезоамериканские войны, как и массовое насилие вообще, обязаны своим появлением возникновению доисторических деревень и относительно «богатой» общинной жизни, а также раннему делению на кланы. Такой вывод сделали специалисты, анализирующие результаты археологических раскопок в долине Оахаки в Мексике.
Обитатели одних мексиканских деревень стали совершать набеги на другие как раз тогда, когда среди сельских жителей стало проявляться некое расслоение, когда начали образовываться своего рода кланы. И в последующее тысячелетие эти локальные конфликты переросли в полномасштабные войны. Эти исследования подтверждают теорию, согласно которой войн как таковых когда-то не было вообще, а организация набегов – то есть прелюдия к войнам – началась в сегментированных обществах с богатыми ресурсами.
Подобные конфликты рождались еще в доисторические времена, но до сих пор не удавалось достоверно проследить их развитие от единичных убийств до организованных набегов и, наконец, настоящих войн. Некоторые исследователи полагали даже, что групповые конфликты случались в первую очередь в тех регионах, где людям приходилось отчаянно бороться за природные ресурсы, которых не хватало на всех. Однако благодаря исследованиям древней Америки удалось выяснить, что групповое насилие совершенно нехарактерно для несегментированных древнейших сообществ охотников и собирателей. Критическим фактором, определившим начало первых войн, был раскол общин на кланы, которые действовали друг против друга. Также очень важно, что все это случилось впервые в местности, достаточно благоприятной для проживания людей, то есть там, где они могли себе позволить иметь врагов среди соседей.
Проследить изменения в уровне насилия удалось с помощью датировок по радиоуглеродному методу сожженных строений и памятников, рассказывающих о древних сражениях в Оахаке, местообитании индейцев сапотеков, основавших первую мексиканскую империю. Нет никаких свидетельств образования постоянных деревень или развития серьезных конфликтов от 10 тысяч лет до рубежа примерно в 4 тысячи лет назад. Ситуация изменилась, когда появились первые деревни – приблизительно 3,6 тысячи лет назад: уже через пару столетий был организован первый набег, про который достоверно известно археологам.
Датировка самого первого «подозрительного» случая относится к 1540 году до н.э. – дом, сгоревший на том месте, где спустя более чем столетие была основана первая постоянная деревня Сан-Хосе-Моготе (просуществовавшая от 1500 до 1100 года до н.э.), – и к тому времени там жили уже сотни людей (население достаточно многочисленное, несомненно, разбившееся уже на отдельные кланы). По крайней мере, еще 18 других деревень располагались в долине. Пожар, возможно, был следствием простого несчастного случая. Зато огонь, сжегший позже деревянный частокол, которым была обнесена часть или весь Сан-Хосе-Моготе, таковым уже точно не являлся. Частокол для защиты деревни – вещь вообще весьма показательная. Он датирован 1300–1200 годами до н.э. – это самое древнее мексиканское укрепление (от него сохранилось шесть выжженных выбоин).
В течение последующих нескольких столетий набеги стали привычным явлением. Появился обычай приносить соседей, захваченных в плен, в жертву богам. Самое неотразимое свидетельство растущей популярности войн – камень, датируемый 650–450 годами до н.э. На нем выбито изображение побежденного пленника, сердце которого вырвано воинами-сапотеками. Имя несчастного (иероглифы, расположившиеся между его ног), по-видимому, и есть самый древний образец мезоамериканской письменности.
Масштабы разорения при набегах возрастали. Жители Сан-Хосе-Моготе переселились в конце концов в более защищенное место в той же долине. Сейчас оно называется Монте-Альбан (Белая Гора по-испански). Вокруг этой деревни и возникло мощное государство, 1700 лет спустя вышедшее за пределы долины (сапотеки завоевали множество деревень в этих краях) и превратившееся в первую империю в Мезоамерике.
Воины приобрели профессиональный статус и носили своеобразные стилизованные шлемы. Сохранились вырезанные из камня изображения, прославляющие завоевателей, демонстрирующие искалеченных пленников. Возникает так называемый культ черепов: отделенная от тела голова очищалась, а в черепе сверлилось отверстие для того, чтобы его можно было носить как кулон на шее. В одной деревне найден даже забор, сделанный из черепов. Его считают своего рода средством устрашения и террора, вроде тех крестов вдоль дорог, на которых римляне развесили побежденных гладиаторов Спартака. Сам Монте-Альбан стал крупным городом, который, впрочем, к приходу испанцев в XVI столетии пришел в упадок и вновь обратился в небольшую полузаброшенную деревеньку.
Хронология событий показывает, что государство появилось в контексте завоевательной войны. Завоевания растущей империи увеличивали ресурсы, которыми могли распоряжаться захватчики, а это, в свою очередь, позволяло одерживать новые победы над соседями. Как только идея государства получает достаточное развитие и начинаются первые войны, кажется уже почти невозможным полностью уничтожить организованное насилие.
ПОДРОБНОСТИ ФИНАЛА
Американские археологи, работающие в отдаленной части северо-восточной Гватемалы – на плато Петен, объявили о сенсационных находках: они свидетельствовали о том, что история развития цивилизации майя была гораздо длиннее, чем считалось ранее. Начало сложнейшим ритуалам и развитым государственным институтам в Мезоамерике было положено за сотни лет до того времени, которое по сию пору указывается во всех учебниках.
Речь идет об одном из древнейших и крупнейших городов-государств древних майя – Сивале. На его территории обнаружено пять пирамид и три городские площади. Теперь все это, конечно, заросло тропической зеленью. Самые ценные из новонайденных артефактов – две огромные ритуальные резные маски, обломки ритуальных фляг, куски стелы и другие предметы, возраст которых оценивается в 2,5 тысячи лет. Ничего подобного в этих местах раньше не находили.
– Мы являемся свидетелями развития династических ритуалов. Все это произошло необычайно рано, – говорит археолог Франциско Эстрада-Белли, доцент Университета Вандербильта в Нашвилле (США, штат Теннесси), руководитель группы, проводившей раскопки в Сивале.
Цивилизация майя процветала на территории обширного региона Центральной Америки на протяжении 3,5 тысячи лет (то есть в несколько раз дольше, чем «вечный» Рим). Этот период закончился с испанским завоеванием, но апогеем развития майя, известным как «классический» период, считается время от 200 до 800 года н.э. В течение этого времени майя построили больше городов, чем их появилось во всем Древнем Египте. Много известных классических городов майя находится в тропических лесах восточного Петена.
Сиваль был обнаружен и ориентировочно нанесен на карту в 1980-х годах. По-настоящему раскопки не начинались до той поры, пока группа Эстрада-Белли не достигла этого места в 2001 году. Теперь удалось выяснить, что это место (приблизительно в 20 милях от границы Белиза) было освоено майя от 500 года до н.э. до 100 года н.э. Исследования (в том числе с использованием спутников) показали, что город занимал площадь приблизительно в полмили, то есть в два раза больше, чем считалось изначально, и, вероятно, в лучшие времена его населяло около 10 тысяч жителей.
Судя по всему, предклассические города основывались руководителями стратегических геополитических союзов точно так же, как и классические города майя вроде Тикаля или Калакмуля столетия спустя. Сиваль, по всей видимости, был оставлен жителями после прихода новой силы, например, воинов Тикаля.
Вообще же основой довольно сложно организованного общества майя служили крупные города на полуострове Юкатан. Население их достигло максимума в восьмом столетии и составляло 15 миллионов жителей, но в течение девятого столетия цивилизация пришла в упадок по причинам, которые оставались до сих пор не до конца ясными.
В ходе детальных климатических исследований, проведенных под руководством Геральда Хауга, профессора геологии из Потсдамского университета (Германия), удалось установить, что, возможно, это произошло в результате продолжительной засухи. Исследователи, изучившие образцы осадочных пород, высверленные из глубины бассейна Кариако (расположенного к северу от Венесуэлы), идентифицировали три периода интенсивной засухи, которая произошла в 810, 860 и 910 годах н.э. Эти даты соответствуют трем стадиям краха майя, утверждают ученые.
Хауг и его коллеги сопоставили полосы в образцах с ежегодными влажным и сухим сезонами. После этого они детально проанализировали концентрацию титана в осадках, проводя замеры с промежутками в 50 микрометров. Титан – индикатор ливней, потому что интенсивные дожди вымывают больше металла из земли, и он попадает в больших количествах в океанские донные отложения. Ежегодное различие в концентрации между влажным и сухим сезонами составляет целых 30 процентов. В промежутке, соответствующем IX–X столетиям, было проведено 6 тысяч замеров в 30 сантиметрах осадочных пород и найдены эти три абсолютных минимума.
Эксперты по майя, впрочем, воспринимают эти выводы с осторожностью. Они считают, что любое объяснение не должно сводить весь комплекс проблем к одному фактору. Перенаселенность, экологические проблемы и экономические факторы (а также междоусобицы и набеги враждебных племен) также могли сыграть свою роль в том, что эта мезоамериканская цивилизация оказалась столь уязвимой.
А вот исследователи, шесть лет изучавшие останки дворцов и расшифровывающие иероглифы в затерянном городе Пьедрас-Неграсе (в переводе это означает «Черные Камни») в Гватемале (вблизи мексиканской границы), примкнули к сторонникам ныне не самой популярной, но довольно романтичной гипотезы, согласно которой эта культура погибла просто от потери своих правителей.
В отличие от народов Старого Света, в основном вполне благополучно переживавших гибель своих королей и императоров (а тем более европейских цивилизаций ХХ века, которым смерть некоторых одиозных «харизматических» лидеров пошла только на пользу), индейцы оказались созданы из другого теста. Со смертью Великого Инка Атауальпы и верховного правителя ацтеков Монтесумы от рук испанских конкистадоров, например, связывают гибель их величайших империй.
С Пьедрас-Неграсом, похоже, случилось то же самое. Он уже в 400 году до н.э. представлял собой крупный сельскохозяйственный центр (к тому времени относится найденная археологами керамика), а позаброшен был после ожесточенной междинастической борьбы приблизительно 1400 лет спустя, в то самое время, когда стала распадаться и вся империя майя.
– Город приблизился к катастрофическому концу приблизительно в 800 году н.э., когда его последний правитель был взят в плен воинами соседнего государства, – говорит Стивен Хьюстон, археолог из мормонского Университета Брайема Янга в Прово (штат Юта). – Как только государь и его власть ушли в прошлое, город, кажется, потерял всякий смысл своего существования...
Нам известен тот факт, что Пьедрас-Неграс стоит на берегу реки, которая никогда не высыхала. Его жители всегда имели в достаточном количестве воду, чтобы поддерживать сельское хозяйство на должном уровне (и их вряд ли могла сокрушить засуха). Хьюстон не находит никаких свидетельств в пользу массовых убийств или болезней, поэтому он убежден в том, что катастрофические изменения начались именно вследствие того, что люди потеряли веру в прежнюю социальную иерархию. В конце концов жители этого города просто «проголосовали ногами». Они перестали считать Пьедрас-Неграс местом, подходящим для жизни, и покинули его.
Последний известный нам правитель города похищен враждебно настроенными соседями.
– Все выглядит так, будто трагедия разыгралась в королевском дворце. Мы находим разрушенные здания и разрушенные памятники, – рассказывает Хьюстон.
Между «государствами» майя велись частые войны. В большинстве случаев территория разгромленного города не включалась в государственные границы победителя. Завершением битвы считалось пленение одного правителя другим, обычно с последующим принесением в жертву этого несчастного. Целью внешней политики правителей майя была просто власть и контроль над соседями, особенно контроль над землями, пригодными для возделывания, и над жителями, призванными обрабатывать эти земли и строить города. Однако ни одно государство майя так и не сумело добиться политической централизации на значительной территории и не смогло удержать власть на протяжении сколько-нибудь длительного периода времени.
Между тем без государя дворец Пьедрас-Неграса вскоре начинает заполняться вещами случайных поселенцев и всяким хламом. Еще при жизни одного-двух поколений большинство прежних горожан оставляет свой город.
– Пример Пьедрас-Неграса показывает нам, что средоточием жизни городов майя была жизнь их государей, – заключает Хьюстон. – Когда правители процветали, город чувствовал себя прекрасно. Когда правители майя лишались своих полномочий, города также, вероятно, увядали и умирали.

ЖЕСТОКИЕ РИТУАЛЫ
Захоронение, которое было обнаружено в Гватемале и отнесено к временам расцвета цивилизации индейцев майя (полагают, что найденные могилы следует датировать 350–400 годами н.э.), заставило ученых говорить о том, что роль женщин в этом древнем обществе недооценивали. Женщины майя обладали гораздо большей властью и могуществом, чем считалось до сих пор: в древности их влияние воспринималось столь серьезно, что воины майя стремились истребить представительниц прекрасного пола враждебной стороны.
Древний, скрытый джунглями город Вака известен так же, как Эль-Перу. Он основан у реки Сан-Педро и находится приблизительно в 60 километрах к западу от Тикаля. Среди захоронений в этом городе обнаружены останки двух молодых и, по-видимому, очень богатых женщин. Они были убиты (причем одна из них на момент убийства была беременной), а затем захоронены в соответствии со всеми полагающимися в таких случаях ритуалами. Археологи считают: либо эти смертные случаи следовали за некими эпизодами межклановой борьбы за власть, либо явились следствием жесткой конкуренции между различными городами-государствами майя.
Вака был населен уже в 500 году до нашей эры, но своего настоящего процветания достиг в 400–800 гг. н.э. (к моменту разрушения в нем насчитывалось 672 здания). Раньше считалось, что роль этого города в мире майя была незначительной, однако сравнительно недавно его статус был пересмотрен – теперь Вака воспринимается как ключевой пункт в ожесточенной борьбе между городами Калакмуль (на севере) и Тикаль.
А вот археологи, работающие под защитой вооруженной охраны в джунглях Гватемалы на месте открытого несколько лет назад древнего портового города Кансуен (или Канкуен, что означает «змеиное место»), выстроенного на полуострове у реки Ла Пасьон и находящегося теперь в 200 километрах от столицы Гватемалы и в 60 километрах от границы с Мексикой, объявили, что им удалось откопать один из самых впечатляющих шедевров искусства майя. Экспонат (это так называемая панель для ритуальной игры в мяч, которая очень хорошо сохранилась) представляет собой 45-килограммовое каменное изваяние шириной 80 сантиметров, усыпанное изображениями людей и иероглифами. Оно посвящено могущественному и миролюбивому правителю этого города. Имя правителя – Тай Чан Ахк, он жил в VIII столетии.
Результаты раскопок в Канкуене позволяют заключить, что это место представляло собой когда-то один из крупнейших политических и экономических центров древней цивилизации майя. Группа американца Артура Демейреста из отдела антропологии Университета Вандербильта (Нашвилл, штат Теннесси) занимается также раскопками королевского дворца VII столетия.
Исследователи утверждают, что текст на панели подтверждает статус Ахка как одного из последних великих правителей майя классического периода, он управлял обширной территорией, ныне покрытой джунглями. Свое влияние Ахк увеличивал, проводя в жизнь политику здравого смысла и развивая экономику, он избегал войн. Его государство процветало, тогда как большинство других крупнейших городов-государств майя уже доживали свои последние годы.
Истории, связанные с этой группой ученых, напоминают опасные приключения Индианы Джонса из знаменитого одноименного сериала Стивена Спилберга.
Демейрест рассказывает о том, что много раз ему угрожали расправой. Все это связано с нашумевшей историей «освобождения» 1200-летнего каменного алтаря (из того же Канкуена) в 2001 году. Демейрест помог тайным посланцам гватемальских властей из так называемой S.I.C. (организация, в какой-то степени являющаяся аналогом американского ФБР) арестовать предполагаемых воров и вернуть алтарь. Вслед за этим вооруженные бандиты выследили археолога в джунглях и стреляли в него, но вынуждены были бежать после того, как охранники Демейреста открыли ответный огонь и организовали преследование.
Новый Индиана Джонс уже не уповает на один лишь хлыст, а на полученные от общественных организаций гранты нанял шесть телохранителей, часть из которых даже обучена хвалеными израильскими бодигардами.
При Тай Чан Ахке и его предшественниках Канкуен служил главными воротами для торговли между городами-государствами южных гор Центральной Америки и поросшими джунглями низменностями на севере. Торговали драгоценностями – обсидианом, нефритом, морскими ракушками и шипами скатов. Дворцовые умельцы использовали эти материалы для изготовления причудливых скипетров, головных уборов, кулонов и ожерелий, которые находили применение у правителей майя для демонстрации богатства, силы и могущества.
А новые открытия на территории развалин Теотиукана близ Мехико – крупнейшего из городских архитектурных комплексов в доколумбовой Америке, ровесника Древнего Рима – свидетельствуют о том, что цивилизация, основавшая этот город, была гораздо менее демократичной и миролюбивой, чем верилось некоторым историкам.
Во времена своего расцвета Теотиукан насчитывал 150 тысяч жителей. Его истинное древнее название и имена племен, которыми он был основан, история не сохранила. Название Теотиукан («место, где человек становится богом») дано пораженными его величием ацтеками, которые заселили эту территорию спустя 700 лет после того, как город был оставлен его жителями (около 600 года н.э.).
Предыдущая группа исследователей предположила, что таинственная индейская народность, заселявшая Теотиукан за сотни лет до ацтеков, исповедовала всеобщее равенство и испытывала необычайное уважение к культуре и наукам в отличие от любого другого племени в доиспанском мире. В противоположность всем другим руинам, где каждая пирамида и настенное изображение стремится всячески восхвалять военные победы и достоинства царей и правителей, цветные фрески Теотиукана рассказывают о жизни простых людей, скачущих среди цветов, бабочек, койотов и ягуаров. Тайна мучила археологов больше столетия, потому что в отличие от любого другого древнего общества Америки Теотиукан не давал никакого намека на того, кто, собственно, им управлял.
Археологи Рубен Кабрера и Сабуро Сугияма считают, что именно они смогли приблизиться к разгадке этой тайны. Вблизи Пирамиды Луны в комплексе Теотиукана они нашли три скелета (датированные приблизительно 300 годом н.э.), явно принадлежавших местным аристократам. Они имеют ушные нефритовые украшения, резные вещицы и другие предметы, являющиеся традиционными символами власти и состояния в доколумбовой Америке. У скелетов не связаны руки, подобно обнаруженным ранее человеческим жертвоприношениям.
– Теперь мы наблюдаем явное неравенство и иерархию, – считает Кабрера.
А найденные в Теотиукане останки сотен людей, умерших насильственной смертью, заставили археологов лишний раз поверить испанским завоевателям. Выходит, они не так уж и преувеличивали кровожадность индейцев и не выдумывали все эти камеры со смердящими трупами...

vlasti.net